«Образы держат внимание вовне, как бы они священны ни были, а во время молитвы вниманию надо быть внутри, в сердце: сосредоточение внимания в сердце есть исходный пункт должной молитвы»
каждого нейрона исходят длинные отростки, которые называются аксонами и дендритами – через них в форме электрических импульсов передается информация. Дендриты передают сигналы в нейроны, а аксоны – в другие клетки. Связка между аксоном и дендритом называется синапсом; через него информация передается с помощью химических посредников, которые называются нейромедитаторами. Нейрогенез усиливает связи на уровне синапсов, и это – больше, чем просто образование новых мозговых клеток, – по-настоящему влияет на работу нашего ума.
Никакие субъективные состояния, присутствуя в уме, не являются собственным объектом; их объектом всегда является нечто иное… Стоит их назвать, как мы немедленно ослабляем их силу»
Предположим, что вы ощущаете негодование по поводу человека, который бездумно с вами обошелся. В этот момент ваше внимание направлено на поведение соответствующего индивидуума. Однако стоит вам направить внимание на само негодование, как вы перестаете напитывать его мыслями об обидчике, а потому оно может сразу угаснуть.
Таким образом, у нас есть две веские причины предполагать, что ментальные события не являются физическими. Во-первых, их нельзя обнаружить с помощью каких-либо технологических инструментов (созданных для измерения всевозможных видов физических сущностей); во-вторых, при наблюдении за умственными явлениями они не демонстрируют никаких физических черт.
Эти видимости могут рассказать нам о наших бессознательных надеждах и страха. Они же раскрывают творческий потенциал светоносного пространства ума, из которого проявляются.
Наилучший способ обрести прозрение относительно этих видимостей – тщательно за ними наблюдать.
Нравственная дисциплина предполагает, что мы всеми силами стараемся избегать поведения, которое вредило бы нам и другим существам. Когда наши физические чувства устремляются к объектам, нарушающим равновесие ума – то есть вызывающим страстное желание или враждебность, – может быть полезно обуздать чувства и сосредоточить внимание на самих наших умственных процессах; так мы лучше их поймем. Этот прием не устраняет склонность к страстному желанию и враждебности, но по крайней мере позволяет нам не зарываться в них еще глубже. Памятование и самонаблюдение полезны всегда, а не только во время медитации; они позволяют нам сохранять контакт с реальностью, не увязая в фантазиях и не соскальзывая в умственную притупленность. А удовлетворенность в том, что касается базовых потребностей, – ключ к поискам подлинного счастья, которое проистекает изнутри, а не из приятных раздражителей. Если мы соберем эти базовые компоненты, наша практика медитации и наша повседневная жизнь постепенно сольются воедино. Разделение между формальной медитацией и обычными делами на протяжении дня начнет угасать. Мы сможем отыскать внутреннюю тишину даже при активном образе жизни – а она усилит чувство единения неподвижности и движения.
Предлагая рекомендации по образу жизни, который поддерживал бы медитативную практику, традиционные буддийские источники ссылаются на четыре элемента: (1) нравственную дисциплину, (2) обуздание органов чувств, (3) памятование и самонаблюдение, а также (4) удовлетворенность[104]
Когда мы распознаем возникновение вялости, первейшее противоядие состоит в том, чтобы освежить интерес к объекту памятования. В этом случае мы применяем больше усилий и обостряем фокусировку внимания