— Ты убила… дракона? О! Ясно, — щеки его все еще пылали, но Гроссмейстер снова задумался над тем, кого и от кого сейчас спасает. Девицу ли свою от алчных себялюбцев, желавших поработить прелестнейшее из созданий, подчинить свободный дух, приноравливая его к мелким своим страстишкам, или простых, пусть и не очень умных и вовсе недобрых людей от мести ужасающего душу демона.
— Эмрис Вледиг, — с набитым ртом ответила за рыцаря девица, — Король, колдун, первый гроссмейстер твоего ордена и последний из народа римлян, выступивший против саксов, жестоких разбойников, в давние времена подвергавших эту страну разорению.
— Гроссмейстеры Ордена в колдовстве не сведущи, — привычно ответил Гроссмейстер (поскольку гроссмейстеров Ордена то и дело обвиняли в колдовстве, будто мало им было собственных темных деяний) — и осекся. Посмотрел на девицу, — Постой-ка! Первый гроссмейстер? Амброзий?!
Девица его кивнула:
— Он самый. Сказывают, после той, последней битвы у моря за смертельно раненным королем приплыла чудесная барка, белая, как яблоневый цвет. В барке сидела Дева Озера, а с нею другие печальные дамы. И, силою волшебства, король был перенесен на ту барку и увезен теми дамами на недостижимый, прекрасный остров, где раны его исцелились и смерть отступила от него, но так и не пустила обратно, в мир живых — отчего называют озеро, среди которого и есть тот остров, Озером Странной смерти, а остров зовут Ничей, или Остров яблок, ибо ни время, ни смерть там не имеют власти, и яблоня рождает цвет и плод на одной и той же ветви. И там король — ни жив, ни мертв — спит до сего дня, ожидая часа, когда наступит крайняя опасность для островов моря, и тогда — как и заведено в вашем ордене — явится он защитить королевство, оставшееся без защитников. Но, — добавила она скучающим голосом, — Ты же понимаешь, что все это враки?
— И ничего не враки! — пылко возразил рыцарь-близнец, — Взятый прямо из битвы король, поверженный, но не побежденный, одинокий, но не покинутый, нашедший покой и блаженство — только не на острове, нет, а в подводном дворце, под защитой прелестных озерных дев! — спит, склонив голову, на золотом троне. На нем золотая корона, усыпанная драгоценными камнями, что блистают и сверкают как языки пламени, а в руке меч с золотой рукоятью и рубиновым яблоком. Тот меч может высечь кровь из ветра, разрубить и железо, и камень, и каплю росы, потому и зовется он Каледфолх, что значит Разящий…
— Не Разящий, а Поразительный, если уж о том зашла речь, — снова вмешалась белокурая девица, и пояснила, — Трудности перевода. Чудесный, достойный восхищения. Клинок совершенной формы, не знающий себе равных — Мирандуаза.