В те месяцы, что я провел в Америке, я часто думал о них обоих и всякий раз им завидовал. Они поднимались на неизведанные вершины, я же был зажат со всех сторон — не горами, которые я так любил, а бесконечными делами. П
Кофе, какао, пинг-понг и крик болотной выпи по ночам — чего еще желать?
высокий, угловатый, с бледно-голубыми глазами: такие бывают у пьяниц, преступников и летчиков-истребителей (по-моему, эти три категории часто пересекаются).
Кажется, я знаю, чем заняться, подумала Шейла. Пойду вымою голову.
Средство это часто помогало, когда ничто другое не действовало.
Тяжко умирать, имея что-то на совести. Вот если бы знать заранее, чтобы успеть послать всем, кому, возможно, причинил какой-то вред, телеграмму в два слова: «Прости меня», и тем самым зло было бы уже исправлено, заглажено. Не зря же в старину люди собирались у постели умирающего — вовсе не ради того, чтобы их не забыли в завещании, а ради взаимного прощения, ради искупления взаимных обид, исправления дурного на хорошее. Словом, ради любви.
Подступившую зевоту она вовремя обратила в улыбку.
взял томик Тургенева в мягкой обложке, который читал в самолете, положил его на подушку вместе с очками и стал не спеша раздеваться.
Фергюсон встал и потянулся. Потом поправил галстук и поглядел на себя в маленькое зеркало на каминной полке.
— Тебе шестьдесят лет, — сказал он себе, — почти шестьдесят один. А что ты затеял? Старый ты олух!
И рассмеялся.
Полная гармония веками царила в Ронде именно потому, что люди были свободны от всяческих норм и догм и понятия не имели об этике! Они хотели просто жить, и жизнь была им ниспослана, а вместе с нею счастье, которое внутри нас.
Даже на расстоянии фигура эрцгерцога вызывала невольный прилив патриотических чувств, и к горлу самого отъявленного республиканца подкатывал вполне реакционный ком.
