Глупо скрывать: именно здесь в рассказе о The Beatles начинается всё самое интересное. Конечно, ранние битлы по-своему прекрасны, и, если уж на то пошло, альбом «A Hard Day’s Night» лично у меня точно входит в топ-5 их полноформатных записей. Но всё же представим себе, например, что на пластинке «Help» их история бы закончилась – как бы мы сегодня воспринимали группу в этом случае? Вряд ли полвека спустя у неё был бы такой уникальный статус – и такая практически безупречная репутация. И вряд ли, например, гуру контркультуры 1960-х, писатель, психолог и экспериментатор Тимоти Лири, сказал бы, что «The Beatles – это мутанты! Прототипы эволюционных агентов, посланных Богом и наделённых таинственной силой для создания новой расы – юных смеющихся свободных граждан; мудрейшие, святейшие, эффективнейшие аватары, которых когда-либо порождала человеческая цивилизация»
А что же Пол Маккартни? Это удивительно – и, наверное, это отчасти и объясняет магию The Beatles, – но тут всё с точностью до наоборот! Пол человек искусства до мозга костей. Джон про внутри, Пол про снаружи; Джон про настоящее, Пол про выдуманное; Джон про содержание, Пол про форму; Джон про себя, Пол про кого угодно, но только не про себя. Это не значит, что у него нет внутренней жизни и чувств – есть, и ещё как; только мы об этом почти ничего не знаем. Джон Леннон рядом с нами, он родной, понятный и близкий – хотя относительно мало успел и был убит в далёком 1980-м. Пол Маккартни физически, к счастью, рядом с нами до сих пор, да и музыки он успел сделать существенно больше, но он совсем не понятный и совсем не родной. Вот такой парадокс.
Зато едва ли не каждый его трек уникален с чисто музыкальной точки зрения и содержит какой-нибудь маленький эксперимент, остроумный лёгкий кунштюк. Возьмите любую, даже не самую раскрученную композицию – например, «She’s a Woman», несправедливо «отцепленную» от альбома «Beatles for Sale». Где у Леннона были мелодии на одной-двух нотах, у Маккартни – широкие скачки за пределы октавы. Где у Леннона понятный и простой кантри-рок, у Маккартни – чёрт знает что, какой-то искорёженный блюз с нестандартной ритмикой: переслушайте песню ещё разок внимательно, и вы услышите, что в начале гитара вроде начинала отбивать сильные доли, но потом, когда в дело вступила ритм-секция, и прежде всего бас самого Пола, эти сильные доли внезапно оказались слабыми. И при всём при том композиция, по многочисленным свидетельствам, была сочинена прямо в студии, за полчаса или около того
Но вот какая интересная штука – Джону самому от всей этой «новой искренности», как сейчас бы сказали, в середине 1960-х ещё явно немножко неловко. И потому горький, страдальческий текст «I’m a Loser» помещён в оболочку такого иронического кантри, с абсолютно карикатурным – и, кстати, не характерным для Леннона – сползанием вокальной партии вниз на целую квинту в конце каждой фразы. А следующий его выстраданный шедевр, «Help», заглавная песня с пятого по счёту битловского альбома, со строчками «помоги мне, я падаю, я так ценю то, что ты рядом, помоги мне снова встать на ноги», вначале была воспринята всего лишь как часть саундтрека к очередному в меру дурацкому битловскому фильму, невинной комедии положений – более того, как явствует из первой посмертной «Антологии» группы, Джон объявлял трек на концертах с шутками-прибаутками и прочим кривлянием. Психологически – очень понятная ситуация: поп-музыка ещё не привыкла так раскрываться, Леннон был одним из первых, кто на это пошёл, ему было страшно, юмор здесь – объяснимая защитная реакция