первый раз, доверилась ему. Одежда падала на пол, обнажая не только тело — душу. Его душу — нараспашку передо мной. Он так просто умеет любить. Так естественно. И учит этому каждый раз меня.
Если я сомневалась в нём, то во время близости забываю об этом.
Он снова был со мной, моим Модом. Человеком, которого я, как вспомнила, любила. Это чувство никуда не ушло. Оно всего лишь спряталось, закрылось другими более сильными на то время чувствами. Теми, что способны разрушать. А любовь — она торжественна! И ломать и рушить она не может. Я снова счастлива в ней, и хочу, чтобы это длилось как можно дольше.
* * *
А время шло. И две недели пролетели стремительно. Две мучительные недели ожидания и страха.
Мод уходил с самого утра и возвращался к вечеру. Я спросила лишь однажды, и он ответил: «Тренировка». Больше вопросов я не задавала. Всё было ясно.
Рука болела. Но он упорно продолжал готовиться к бою. За это время Мод похудел и стал казаться ещё выше. Он очень сильный. Такой голыми руками может крупного зверя победить. Но человек — не просто зверь. Он гораздо опаснее и страшнее. И я, каждый раз ложась в постель, думала о том, что нам предстоит, и очень волновалась за него. За нас троих. Ребёнок жил, ребёнок рос, и ответственность за него росла. Мне перестали звонить и требовать вернуть деньги. Возможно, Мод сообщил им, что скоро отдаст долг. Голова шла кругом…
Скоро сессия в университете. А ближе к лету я уйду в академ. И надо будет придумать, как сообщить эту новость родителям
счастлива, это будет не искренне. Не могу я быть счастлива оттого, что отец моего ребёнка сошёл с ума. А в том, что это так и есть, я не сомневаюсь.
Бизнес прогорел. Да чёрт с ним! Неужели на этом вся жизнь кончена? Ему всего двадцать девять. В этом возрасте можно снова начинать. Он же вместо того, чтобы действовать, совсем упал духом. И я не знаю, как его поднять. О своей беременности пока молчу. Жду подходящего случая. Шесть недель — это только начало. Родители, конечно, ничего не знают. Им обоим по сорок, и вряд ли они так рано планировали стать дедушкой и бабушкой. Они и с Модом незнакомы.
И не надо. Особенно теперь, когда у него кризис.
Задёргиваю шторы и иду в спальню. Нет смысла ждать того, кому это не нужно. Раздеваюсь и ложусь спать. Но разве сон придёт сразу? Нет, надо ещё помучиться, поразмышлять обо всех бедах и трудностях. Я не хочу сама, это против воли выходит.
Потом телефонный звонок, который пугает. Мне никто не звонит в это время, даже родители. Может, номером кто-то ошибся? Бывает же такое. Я беру телефон и вижу незнакомый номер. Что если не отвечать вовсе?
— Алло? — а голос почему-то дрожит.
— Полина Ветрова? — строго спрашивает незнакомый мужчина.
— Да, это я.
— Вам знаком Алексей Модин?
— Да, это мой… — дальше слова не нашлись. Действительно, кем он мне приходится? Как назвать наши отношения? Я растерялась.
Мужчине это оказалось не принципиально.
— Час назад он был доставлен в областную больницу в отделение травматологии после пожара.
— Какого пожара? — я опешила от такого заявления.
— Производственное помещение, где он находился, загорелось. Алексей Модин сейчас в отделении. Его жизнь вне опасности. Вы приедете?
— Куда? — я туго соображала. В голове не укладывалось, что такое страшное событие могло произойти.
— В больницу, — нетерпеливо произнес мужчина. — Алексею понадобятся вещи. Вы сможете их привезти?
— Да-да, конечно… Прямо сейчас?
— Желательно. Скажете охраннику, что надо передать Модину в шестую палату.
— А я смогу его увидеть?
— Посещение завтра после четырёх.
Вот и всё. Короткий разговор, а сколько в нём всего было! Я никак не могла оправиться
