Сората откинулся на спинку стула и задумчиво накрутил на палец гладкую прядь. Генри наблюдал за ним с возрастающим волнением, будто подсознательно настраивал себя – все зависит от мнения этого человека. Глупость, конечно, но…
– Интересно, – протянул Сората. – А старый журнал у тебя откуда?
– Взял на маяке, бывший смотритель показал, – не подумав, ответил Макалистер.
– Шутишь? Он умер год назад.
– Да? – Генри нервно и, скорее всего, не слишком натурально улыбнулся. – Ну… Когда мы искали инструкцию, я случайно обнаружил, хм, подсказку. Так что это я так, фигурально выражаясь. Ммм… Метафора, да?
Собственный бессвязный лепет был Генри противен, ровно как и необходимость обманывать Сорату, который пришел к нему ночью, несмотря на совсем другие планы. От этого было и приятно, и немного стыдно, и Генри гнал это чувство прочь – до сих пор он старательно скрывал ото всех, что видит призраков, и уж тем более не собирался шокировать этим Сорату. Но все чаще едва успевал – или не успевал – остановиться вовремя. Наверное, слишком расслабился.
– Нет, ну ты только подумай! Кстати…
Кимура напрягся, узнав в интонациях ее голоса те самые нотки, отвечающие за новые абсурдные идеи.
– …тебе бы тоже юбка подошла.
– Давайте как-нибудь обойдемся без этих ваших… фетишей,
– А что директор?
– А что директор? – пожала плечами Асикага. – Ты его видел? И я не видела. Вот его зам, этот везде и всюду. Иногда, бывает, в туалет заходишь, и так и кажется, он сейчас из-за сливного бачка выглянет.
Очень скоро Генри пришел к неутешительному выводу, что без плана здания или чьей-либо помощи он рисковал сам превратиться в привидение и до скончания веков искать кабинет замдиректора.
Знаете, Генри, я люблю, когда все заканчивается хорошо
– Генри?
– Ничего. – Он с трудом разжал пальцы, успевшие онеметь от усилия. Оказывается, все это время он стискивал кулак до побелевших костяшек. – Ты, к слову, тоже выглядишь не очень. Кику плохо справляется с ролью будущей миссис Кимура?
– Ты бы, конечно, справился лучше, – буркнул Сората в ответ. – Но ты прав кое в чем. Вчера Кику ночевала у меня, и знаешь, мне кажется, с ней что-то происходит. Она не такая, как обычно.
Генри совершенно не хотелось выслушивать подробности чужой личной жизни, особенно если это была жизнь Сораты и в ней фигурировала сомнительная докторша.
– Тебе виднее, – с сарказмом отозвался Генри. – И раз уж ты начал обсуждать со мной свою интимную жизнь, то лучше сообщи, когда Кику случайно признается в паре-тройке преступлений. В порыве, так сказать, страсти.
– Ревнивый собственник
Странно, еще вчера он готов был оттолкнуть Сорату за пока даже не доказанные злодеяния, а сегодня до дрожи в коленях боялся причинить боль.
Если окажется, что Сората так или иначе к этому причастен, Генри без колебаний отдаст его под суд. Даже если потом никогда себя за это не простит.
Даже признайся Сората во всех злодеяниях, мыслимых и немыслимых, Генри был бы первым, кто примется его оправдывать. Но стоило ли вообще начинать этот разговор, если в итоге сам обвинитель упадет перед обвиняемым на колени?
– И еще, Генри-кун. Я хочу счастья для вас с Соратой, – Асикага погладила его по бедру, отчего тот непроизвольно дернулся и едва не опрокинул соседний стул. – Раз уж он все равно мне не достался. Понимаешь?
– Нет! – Генри вспыхнул до корней волос. – Выкиньте уже из головы этот бред!