Человек, поглощающий такое количество специализированной литературы, хочет что-то понять о мире. И чем больше книг он читает, тем меньше ему ясно то, что его окружает.
Я должна была быть благодарной.
Но благодарность не качество и не моральный долг. Это комплекс вины, который очень легко облечь в императив.
На полпути меня настигает чужое отчаяние, не похожее на муки здешних детей. Меня тянут назад вопреки инерции водоворота.
Внезапно красная волна сходит, и надо мной проступает очертание Зверя, который за волосы тащит меня из воронки. Родики больше нет. В водовороте исчезает большое червеобразное существо, а меня удерживают вопреки чудовищной, потусторонней тяге.
– Нет, нет, нет… – беззвучно говорю я, потому что Зверь не понимает.
Я должна закрыть эту дыру собой. Нет другого способа это закончить.
Но он подтаскивает меня к кромке бассейна и нечеловеческим рывком выдергивает на поверхность. Меня бьет дрожь, и я ощущаю себя выброшенной на берег рыбой.
– Что… ты… наделал… – еле ворочаю я онемевшим языком.
Зверь смотрит в мои глаза, и впервые кажется, что он меня видит.
– Новак объяснил мне. Он сказал, что это могу быть и я.
– Ты должен помочь Санде, когда все закончится. Ты сам этого хочешь. Но не можешь решиться.
– Не вовремя, – вдруг произнес Зверь хриплым голосом. – Она скоро должна сюда прийти. Тебе нельзя вмешиваться. Это мой долг.
Закрыть может только истинная мать, пришедшая туда за своим ребенком. Также закрыть портал сможет безгрешное дитя, которое заполнит пустоту чрева Матери навсегда. Как вы понимаете, это на самом деле сложная игра смыслов, но она должна быть подвязана к чужой плоти. Еще раз обдумайте.
– Мать здесь, в земной тверди, – с веселым смешком прерывает меня Анджей. – Вы найдете ее сами, мои подсказки тут не нужны. Но я помогу тебе с другим, Санда. Речь не о культе, а о том, кто за ним.
Джей Пи, в опасности. Ему нельзя дальше. Иначе его втянет в воронку, из которой его с таким трудом выдрали. И раз уж я тут… хочу немного помочь.
В горле застряли несказанные слова: «Так вы никуда и не пропадали».
«Но это невозможно», – произнес голос разума.
Ей не может быть семь лет.
