То волосы не стриги, то ложись и отдыхай! Что дальше? Но тут же кольнула совесть: Мара чувствовала себя значительно лучше именно потому, что Бьярн поделился с ней частью жизненной силы.
К счастью, девочка ушла незамеченной и совершенно здоровой.
Бьярн, – помертвев, прошептала Мара. – Проклятие… Ты что, принц?
– Ну, прости… Так получилось.
«Мы готовы тебе платить. Но, ради Всеединого, держись-ка от нас подальше!»
– Бьярн…
Подошла, прижалась, обняла за шею. Для этого пришлось на цыпочки встать, но и Бьярн наклонился навстречу. Приподнял ее легко, как пушинку.
– Если поцелую, в глаз ведь получу, да? – уточнил он.
– Получишь, – согласилась Мара. – Давай вот так просто… Просто постоим рядом…
Бьярн зарылся в ее волосы, вдыхая запах. Она чувствовала его теплое дыхание и его большие сильные руки, обнимающие за талию. Он держал ее так осторожно, так бережно, будто хотел дать понять: «Отпущу, как только попросишь». Но Мара не просила.
Вроде она о том, что надо ценить каждый счастливый миг этой жизни. Быть живым, пока жив. Радоваться и любить, пока можешь.
Жизнь продолжалась и каждый раз оказывалась сильнее смерти. Люди женились, растили детей, строили дома и надеялись на лучшее.
Девушкам всегда и везде надо быть начеку…
Не, я его, конечно, оживлю! Но ремня оба получите, так и знайте.
Ерунда все это, – уговаривала себя
