каждая женщина мечтает быть счастливой со своим любимым человеком. Выйти замуж — это мало. Счастье — это когда муж и жена умеют хранить, беречь и питать свои чувства долгие годы. А потом гуляют под ручку и любуются друг другом даже в старости. Заботятся друг о друге, накидывая плед на плечи и готовя чай с травами. Читают друг другу книги вслух и ценят каждое мгновение, проведенное вместе.
Выйти замуж — это мало. Счастье — это когда муж и жена умеют хранить, беречь и питать свои чувства долгие годы.
чтобы достать цветы.
— Вот, это тебе!
Ася удивленно смотрела то на цветы, то на меня, то снова на цветы.
— Я не могу их взять. — спокойным тоном возразила Ася.
— И не нужно, они слишком тяжелые. — я улыбнулся. — Ты сегодня выглядишь сногсшибательно и мне захотелось подарить тебе именно эти цветы. Они подходят под цвет твоей помады.
Так, короче! — откуда-то из-за угла вдруг вынырнула Алиса, отодвинула Семенова в сторону и с чемоданом зашла в квартиру. — Вы тут играйте в гляделки дальше, я в дом хочу! Привет, мамуль!
Как ни в чем не бывало, Алиса чмокнула меня в щеку и добавила:
— Он цветы хотел купить, но я отговорила.
Дочь сбросила кеды и тут же скрылась на кухне.
Как странно звучит эта фраза «мой дом». А есть ли у меня свой дом? Квартиру, куда я иду, я совсем не ощущаю тем местом, где именно дом: покой, уют и родные стены, где тебе всегда комфортно.
— Нервничаю. Замуж позвать хочу. — на полном серьезе ответил я.
Ася замерла и от изумления широко открыла зеленые глазами.
— Может мы сначала… — наконец-то нашлась она, — как-то поживем вместе, притремся друг к другу.
— Нет.
— Леш…
— Нет, Ась. Этому есть несколько причин. Во-первых, у нас было достаточно времени и возможностей проверить свои чувства. Во-вторых, я хочу, чтобы ты была моей, чтобы навсегда вместе, понимаешь?
— Да, но…
— И третье, — я серьезно посмотрел в глаза Асе, — я хочу, чтобы наши дети родились в браке.
Она расслабилась и засмеялась.
— Семенов, какие дети? Ты снова? Сколько вообще можно шутить на эту тему?
— А я не шучу. Или я что-то упустил, и ты пьешь таблетки?
Ася вдруг застыла и побледнела. Потом взяла себя в руки и долго смотрела мне в глаза, пытаясь для себя что-то понять. Я чувствовал, как колени дрожат. Я, черт подери, снова сорвался и давлю на нее. Видя ее реакцию, боялся, что напугал ее, и она мне сейчас откажет. Мысленно скрестил пальцы и, смотря ей в глаза, повторял про себя: «Пожалуйста, Ась, пожалуйста!», когда вдруг услышал ее тихий ответ:
— Хорошо, Леш. Зови.
— Тогда, двадцать лет назад ты меня любил?
Почему-то я чувствовал, что ее вопрос снова будет обращен к прошлому.
— Тогда, Кась, я не знал, как назвать то, что я к тебе чувствовал. Скорее, я был в тебя очень влюблен. Когда все случилось, мне тоже было очень больно, я землю жрал в поле за селом от безысходности и отчаяния. Потом заставил себя забыть, придумал кучу оправданий этому. А то, что это была любовь, я понял, когда читал твой дневник и осознал, что ты — лучшее, что со мной случалось, что без тебя жизнь опустела и стала серой.
— Знаешь, Ась, мне сейчас вдруг сейчас очень страшно стало. По-настоящему. Представил, что мы проснемся утром, и ты передумаешь.
— И не надейся. — она крепко обвила меня руками и прижалась щекой к моей щеке. — Но пообещай мне, что все будет хорошо. Потому что я тоже боюсь, что ты передумаешь.
— Все будет даже лучше, чем хорошо, Кась. Обещаю!
Она посмотрела мне в глаза, проверяя, насколько я искренний с ней.
— Я тебе верю, Леш. А теперь идем, поедим, я жутко голодная!
Вот так просто на одной кухне, мы обрели наконец то, о чем мечтали. Семья, покой, тепло, уют, любовь и счастье.
