— Мне так не хватало тебя. Ты нужна мне, как воздух, чтобы дышать. И больше я никогда не смогу с тобой расстаться. Я просто не способен на это, моя госпожа.
Люди никогда не могут принять вселенную такой, какая она есть. Они постоянно все ломают, а потом прозябают среди руин и развалин.
Он не хотел смотреть на свою руку, когда Кассим приложила к ней горячую влажную тряпицу.
— Поймал! — выдохнул он.
От удара у нее перехватило дыхание. Тимара шумно втянула воздух и ответила:
— Да. Поймал. Наконец-то.
Его глаза округлились. А когда она снова вздохнула, Татс приник к ее губам. Тимара закрыла глаза, ощущая на себе вес его тела, вдыхая его запах, и притянула к себе крепче. Солнце стояло прямо над ними в зените, согревая весь мир, и единственное, что она слышала, — это торжествующие крики драконов.
— Изменять историю — это у вас семейное. Сначала Уинтроу и Малта, а теперь — Сельден. — И с этими словами он отхлебнул немного кофе.
Совершенный с иронией заметил:
— Как тебе повезло, что ты женился на единственной разумной и ответственной женщине в этой семье!
— Вы заберете у меня Эйсына? — ужаснулся Совершенный.
— Ненадолго, кораблик. Понимаю, что он не только наш, но и твой тоже, — примирительно отозвался Брэшен. — Но ему не помешало бы набраться опыта.
— Хм! — Резная фигура скрестила руки на груди и недовольно поджала губы. — Может, потом, когда Фрон настолько повзрослеет, что на время займет его место? Произведем, так сказать, обмен заложниками.
Элис тихонько засмеялась, но никто не обратил на нее внимания: как раз в этот момент Совершенный высказывался насчет того, насколько унизительно перевозить кур и овец.
— И с удовольствием передам гадких тварей Смоляному. Они хуже чаек: постоянно орут и загадили всю палубу.
— Но наш Эйсын будет по ним скучать, — заметил Брэшен.
— Думаю, в основном он будет скучать по свежеснесенным яйцам, а не по уборке, — со смехом возразила Альтия. Она встала и чуть отклонилась, чтобы заглянуть за рубку. — Они с Клефом уже закончили выгрузку живности на палубу Смоляного. Значит, у нас на взрослые разговоры осталось около десяти минут, а потом вас засыплют вопросами о драконах и Однодневной войне.
— Меня зовут Кассим. А если прекрасная синяя королева и ее драконы сумеют сегодня осуществить свое намерение, то к вечеру я стану законной герцогиней Калсиды. И вашей вечной должницей.
Сельден обернулся к всаднику и обнаружил, что смотрит на настоящего Старшего: таких он прежде видел только на древних гобеленах.
— Господин мой, благодарю тебя! — выдохнул он. — О, Тинталья, синяя королева небес, самая сильная и мудрая из всех драконов, приношу тебе мою благодарность!
— Ох, братишка, вечно мне приходится находить тебя в самых невероятных местах! — пробормотал всадник, и Сельден вдруг понял, что это не кто иной, как муж Малты. — Выглядишь паршиво! — добродушно добавил Рэйн.
Тинталья внезапно содрогнулась и покинула строй. Она набрала высоту так резко, что Рэйн вынужден был вынырнуть из защищавшей его ткани и выпростать руки. Когда он ухватился за сбрую, ему почудилось, что сейчас драконица заложит петлю, опрокинувшись на спину.
— В тебя попали? Тебя ранили, Тинталья?
— Слушай! — ответила она и так стремительно взлетела вверх, что у всадника дух захватило.
Поднявшись над стаей, Тинталья заложила крутую спираль вокруг герцогской крепости.
— Где? Где? Где? — вопрошала она, не обращая внимания на отчаянные крики Рэйна:
— Да в чем дело? Что случилось?
А потом драконица снизилась: спикировала в одиночку к самой высокой башне крепости, полностью игнорируя гневный рев Айсфира, пытавшегося напомнить ей, что она нарушает их планы. Рэйн мог только изо всех сил цепляться за сбрую и вопить, видя, как Тинталья несется прямо к маленькому балкону.
