Я хотел бы, чтобы все люди жили честно и открыто. Чтобы не делали друг другу западло. Чтобы гопников не было. Чтобы не было всех этих идиотских законов и уставов, присяг и приказов. Чтобы люди смеялись над собой, а не выставляли с умным видом свою казенную заученную тупость только потому, что так написано в учебниках. Чтобы не продавали себя за деньги, душу свою не продавали, суть. Чтобы цель у жизни была радоваться, а не иметь. Чтобы люди не умирали заживо, чтобы сохраняли до старости ту радость, какую имели в детстве. Чтобы каждый мог делать то, что вздумается, не быть скованным условностями, чтобы никто не лез со своими понятиями к другим. Чтобы люди научились жить, любуясь природной красотой, чтобы больше думали о вечном. У человека есть право и на жизнь, и на смерть, и на ошибку. И нечего совать сюда свой нос всякому государству.
Носится с этой идеей, как пьяный: глаза дикие, блестят. Все о будущем говорит. Прошлое, ясно, ругает, – ярко, сильно. Но, что интересно, он обязательно начинает ненавидеть то, что есть, а любить то, чего еще нету и, может быть, не будет. Что-то такое рядом ему сразу становится омерзительным, какие-то люди, дела. Поэтому и настоящее ему тоже не нравится, оно ему испорчено. И не важно, дурак или умный. Если поумнее, то все по полочкам ответит. А если дурак, то просто не согласится. Одна беда: всех учит, как надо, а сам работать не хочет. Вот старое разрушить, поорать – это пожалуйста, это с превеликой радостью. Но хуже всего то, что человек такой идеей может любую свою дрянь оправдать.
Тетя Галя, соседка, котенка принесла. Я хотела взять, пусть бы мышей гонял. Но когда узнала, что он Овен, – сразу отказалась. Толку от него не будет.
