Любка же сыроежку от лисички не отличит.
Глаз дергался уже сильно.
– Славик, прекрати, – велела я. – Не смешно.
– Еще не вечер, – ответил он.
– Может, не надо? – вяло сопротивлялась я.
И до ризотто я честно полгода училась пить из стаканов, а чай без сахара, чтобы случайно не забыть про ложечку.
Мама положила будущему зятю два огромных беляша и села напротив – смотреть, как он ест.
Первый муж был опальным художником, писал странные и красивые картины, которы
Томуля достала из буфета тонкие чашки – белые, с тонкой серебряной каймой – и налила из заварного чайника крепкой заварки.
Инга то пропадала в мастерской какого-то скульптора, отчаянно ищущего «новые формы», либо моталась в экспедицию в калмыцкие степи за начинающим режиссером-документалистом, перепечатывала самиздатовские рукописи для очередного нового вольнодумца.
