Ян ван Эйк — самая крупная фигура начала Северного ренессанса и одна из крупнейших в мировой живописи вообще. Через столетие к нему приблизился и в чем-то превзошел Дюрер, но уж среди фламандских примитивов ему точно равных не было.
Поверх традиционной неопрятной одежды из валяной шерсти Иоанна Кампен «набросил» скромный, но чистенький плащ, ведь в «вылизанном» интерьере добротного бюргерского жилища косматый Креститель в свалявшихся лохмотьях смотрелся бы мягко говоря странно.
Он стал четче прорисовывать тени, поэтому взаиморасположение предметов утратило плосковатую наивность, пространство теперь кажется организованным намного гармоничное. Еще в комнате появилось то, что можно было бы назвать намеком на световоздушную среду. Кампен все дальше и дальше уходит от готической книжной миниатюры.
Агнец, этот символический ягненочек, символизирует Иисуса Христа и его крестную жертву: «Вот Агнец Божий, Который берёт на Себя грех мира» (Ин. 1.29) — это знаменитый слова Иоанна Крестителя.
Это изображение — «серое на сером», называется «гризайль», оно призвано имитировать скульптуру. Такой прием не был изобретением фламандцев, его использовали еще в Древнем Риме. К слову, в Турне, где жил и творил Кампен, была в то время очень известная скульптурная школа. Вероятно, произведения ее мастеров произвели впечатление на Робера Кампена и это воплотилось в его «Троице».
ранние фламандцы практически никогда нимб не писали, если нимбы и есть на их картинах, то при специальных исследованиях они оказываются поздними дописками.
Иосифа нередко ассоциируют с ловушкой, в которую Создатель поймал самого сатану. В евангелии От Луки упоминается, что Иосиф — средство, с помощью которого Господь обманул дьявола, защитив Марию и младенца от его козней. Муж нужен был как ширма, скрывшая девство Марии и отвлекшая внимание нечистого. Самого Христа также иногда сравнивали с ловушкой для дьявола: тело его — приманка, крест — ловушка (блаж. Августин).
У Кампена был небольшой такой «фирменный ляп» — хаотичность и абстрактность складок одежды — они существуют сами по себе, независимо от частей тела, которые они должны облегать.
примитивы избегали излишней подвижности своих персонажей, так как не особенно мастерски изображали движение. То, что у них очень хорошо получалось — передать сосредоточенность героев и особую атмосферу торжественной уединенности; мы буквально слышим звенящую тишину!
Как говорится в «Золотой легенде», очень популярной в то время: «Прародительница Ева закрыла для человечества двери в рай, а Дева Мария распахнула их».
