возрастом, Ричард, ты понимаешь, что жизнь состоит из мгновений. Из самых разных мгновений. Грустных, приятных и великих. Они составляют гобелен, который и есть твоя жизнь. Запоминай их все, особенно самые значимые. Благодаря им легче переживать остальные.
– Тогда я возьму картину и пойду поищу вашу дочь.
Она потянулась за кистью и повернулась к мольберту.
– Попробуйте. Возможно, она сейчас в школе. Моя Кэти очень занятая девчушка.
– Спасибо, что уделили мне время, миссис Джонсон.
Она жестом указала на дверь. Я вышла из комнаты, сжимая в руках ее картину и с трудом сдерживая слезы. Она меня не узнала, но в глубине сердца по-прежнему считала своей дочерью. А я продолжала считать ее своей семьей.
– Спасибо за кофе и уделенное время.
Я смотрела ему вслед и задавалась вопросом, а не забросило ли меня в альтернативную реальность.
За весь год, что я на него работала, он ни разу не сказал мне спасибо.
Что это было, черт возьми?
– В качестве помощницы на новой работе? – прокашлявшись, прохрипела я.
– Нет. – Он помолчал, словно обдумывая слова, потом заговорил. – В качестве моей невесты.
Я застыла и уставилась на него, вытаращив глаза.
Клянусь, я постараюсь стать лучше.
– Я знаю, что ты постараешься, и более того: знаю, что у тебя получится.
– Почему ты так уверена?
– Потому что ты меня любишь.
Я погладил ее щеку и кивнул.
– Да, милая. Очень люблю.
– Я плачу тебе не за то, чтобы ты меня понимала. Я плачу тебе за то, чтобы ты играла роль.
– Будь осторожен, Ричард, а не то я отвезу тебя в свой приют и кастрирую!
Возможно, тебе будет полезно знать, что уже тогда я тобой восхищался, Кэти. Ты для меня – ходячий пример храбрости. – Я вспомнил наши прежние разговоры. – В первый раз, когда ты велела мне отвалить, я увидел в тебе искру, которую ты умело скрывала. Я привык считать тебя тряпкой, а ты на самом деле была воплощением силы. – Я откинул с плеча ее волосы и погладил шелковистые пряди. – Ты стала моей силой. Моим светом.
– Ты стал моим всем, – прошептала она
Пока Лора и Кэти продолжали беседовать, я отнес поднос на кухню. Грэм последовал за мной вместе с коробкой и подождал меня, чтобы мы могли пойти в кабинет и поговорить. Он взглянул на бумаги на стойке и взял в руки список вакансий в Калгари.
– Да ты что, Ричард? – Он ухмыльнулся. – Ты умрешь там от скуки.
– Я не могу отвезти Кэти в Торонто. Там она будет несчастна.
Он изучающе посмотрел на меня и улыбнулся.
– Как ты изменился.
– Я поквиталась с тобой по-своему.
– Ты разожгла мое любопытство. Расскажи-ка, как тебе удалось со мной поквитаться?
На ее губах появился намек на улыбку.
– Кэти?
– В те дни, когда ты был особенно невыносим, я заменяла обезжиренный сыр и майонез для твоих сэндвичей на жирный вариант. Я никогда не добавляла в твой латте обезжиренное молоко – никогда. Я просто позволяла тебе думать, что делаю это.
– Что?!
– Однажды я забыла уточнить, когда покупала для тебя сэндвич, а ты ничего не заметил. Это была моя молчаливая месть.
– Так вот как ты мне мстила?
– Я подумала, что, если твои штаны станут теснее, тебе, возможно, придется усерднее тренироваться. А с по́том из тебя выйдет и все говнецо
