Если жена проснется, что она может сделать с мужем… Если Линде сейчас ввести каллокаин…
Мысль закружила меня, как волна кружит щепку. Выбора у меня больше не было, я должен это сделать из чистой самозащиты, чтобы спасти свою жизнь. У меня должно получиться. Я найду предлог, чтобы взять небольшую нужную дозу. Линде придется выдать все свои секреты.
И тогда она окажется в моей власти, а я никогда не окажусь в ее. И тогда она не рискнет причинить мне вред. И тогда я смогу пойти дальше и заявить на Риссена.
Закамуфлированная трусость омерзительна, я и сам это понимал, но не замечал скрытую скорбь.
Мы понимаем и одобряем, что Государство – все, а индивид – ничто. Мы осознаем и смиряемся с тем, что основной объем так называемой «культуры» за вычетом технических знаний становится роскошью безопасного времени (которое, видимо, никогда больше не наступит). Остается только обеспечивать себя хлебом насущным и совершенствовать военно-полицейскую сферу. Это базис государственной жизни. Остальное надстройка.
Если бы у людей были причины и основания доверять друг другу, Государство никогда бы не возникло. Священный и необходимый фундамент существования Государства – наше обоюдоострое и обоснованное недоверие друг к другу.
при встрече в мире мы друг друга узнаем…
Какое примитивное и бессмысленное желание – чтобы рядом был человек, которому можно всегда и безоговорочно доверять, что бы вы ни сделали!
Бахара знал, что я его босс. Брак Кадидьи Каппори был спасен.
каллокаин – звено в этом развитии, поскольку он расширяет великую общность, захватывая сферу внутреннего, которую раньше человек оставлял за собой.
бойцы, пожертвовавшие собственным сентиментальным существованием, должны получать за это определенное «возмещение», выраженное в самом высоком и дорогом, о чем только можно мечтать: в славе. Слава служит более чем достаточным утешением искалеченным воинам
Что, собственно, может быть полезнее для формирования характера бойца, чем раннее привыкание к великим жертвам ради великих целей?
