«Я не буду с ней спорить, — подумал он. — Я ее сейчас задушу».
— Это спорт! Если не научишься пропускать мимо ушей все, что тебе говорят, чемпионкой не станешь!
Чай кончился, восемнадцати тебе нет, заняться нечем. А мне завтра на работу к семи утра.
Федор наблюдал за ней, как папа наблюдает за маленькой дочкой.
— А ты не боялся мечтать? — спросила она уже после финального поклона.
— Что? — удивился Лев.
— Ну… тебе не было страшно, что ты мечтаешь — и поэтому мечта может не сбыться?
Партнер растерянно уставился на Свету — не разыгрывает ли? Потом покачал головой и сказал:
— Странная ты… Я ж не мечтал. Хотел — и сделал. Чего тут бояться?
И тут Полина почувствовала румбу. Нужно опереться на взгляд партнера. Танцевать для него.
Техника — ерунда, шаги должны вытанцовываться сами собой, об этом вообще нельзя думать на паркете, а думать нужно о том, что рядом с тобой мужчина, которого ты никуда не отпустишь.
Замершая сегодня утром тема снова вспыхнула в Сети. Теперь все возмущались продажностью следователей, намекали на высоких покровителей, рассказывали про «деньги госдепа», на которые содержатся бальные танцы, угрожали самосудом над всякими Егоровыми и жалели бедную несчастную журналистку, которой посмели угрожать уголовным преследованием.
Лена решила ни о чем не думать. У нее есть Федор, он ее ведет — вот пусть и думает.
Мобильник снова завибрировал.
— Да отключи ты его! — капризно потребовала Ангелина.
Федор так и сделал бы, если бы ему звонил кто угодно: мама, папа, президент, папа римский… Но звонил тренер.
Пацаны все были городские, но одичавшие летом на свежем воздухе.
