головную боль. Черт возьми, попытка не пытка… Кажется, я знаю, как к нему подступиться…
В дверь позвонили.
– Кто там? – спросила Полина Яковлевна.
– Полина Яковлевна, откройте, пожалуйста, это Дина Григорьевна.
– А что вы хотите? – из-за двери осведомилась домработница.
– Я просто хотела вернуть одну вещь, я ее прихватила в запарке! – кипя от злости, но очень смиренным голосом проговорила Дина. Вот сволочная старуха, держит меня на площадке!
– Это какую вещь?
– Полина Яковлевна, откройте, прошу вас!
Та завозилась с замком.
– Здравствуйте, Полина Яковлевна! Я, уходя, была в таком состоянии, что просто со злости прихватила… вот, банку икры… Это же подарили Ивану Алексеевичу… Возьмите, пожалуйста…
Полина Яковлевна нерешительно взяла у нее из рук банку.
– Спасибо! Я пойду! Всего вам доброго!
– И вам здоровьичка!
Дина ушла. И вдруг ей в голову пришло, что он может решить, будто я эту икру отравила. Он ее есть по-любому не станет. Или просто выбросит или отдаст на экспертизу… Это ж надо, совсем у меня мозги отшибло! Да лучше б я сама эту икру съела… Что это со мной? Я ведь так тонко и так долго охотилась на Верещагина
– Знаете, ей было тоскливо одной в этой большущей пустой квартире, а о вас она всегда говорила с такой любовью…
Слышать это было приятно.
Славкин «рено» стоял в теплом гараже, рассчитанном на три машины. И завелся мгновенно.
– Ой, мамочки, заболталась я с тобой, а мне ж в магазин надо, обед готовить. Скажи-ка, хозя
