Илай хотел засмеяться, когда увидел ее вспыхнувшие от смущения щеки. Боги, что за женщина: сначала заставляет его подчиняться, а затем краснеет.
Что самое худшее в страхе? Он превращается в злость, и человек срывается на своих близких.
По таким историям только книги писать, – пробормотала Эстелла, сонно моргая.
– Может, по нашей тоже кто-то напишет. Главное, чтобы финал у нее не был трагичным.
По таким историям только книги писать, – пробормотала Эстелла, сонно моргая.
– Может, по нашей тоже кто-то напишет.
Мы всегда виним себя в чем-то, с чем не можем смириться.
Его спина была пробита несколькими кинжалами, но для падшего ангела это считалось не сильным ранением – особенно если не задеты внутренние органы и лезвие выковано не из рондданской стали.
И особенно, если он закрывал своим телом любимого человека.
Счастье – это они.
Но счастье, как известно, недолговечно.
вот Нэш смотрел на Мортон так, будто хотел расцеловать ее. Или что похуже…
И его крик сменился смехом. Ужасным, пробирающим до костей смехом. Он смеялся, а Эстелла чувствовала, как по лицу Илая в эти секунды текут слезы.
Сжигая его сущность. Его душу.
