Когда я была маленькая, мы ехали с мамой в автобусе. Было тесно и я прислонилась к женщине в меховой шубе я гладила ее мех и говорила что это мой медведь. А ещё подралась с кем-то перед фотографированием в детском саду, у меня распухла губа и воспитатель накрасила губу своей помадой - это сделало меня бесконечно гордой и счастливой. У каждого, я думаю, много таких обрывков воспоминаний, которые, если вдуматься - фигня. Но на самом деле они несут в себе так много, они формируют какую-то эфемерную материю внутри и снаружи.
Петровы в гриппе построены вокруг одного из таких эпизодов. Сам по себе этот эпизод, если просто озвучить происшедшее - милая маленькая история. Но тот объем, который сформировался вокруг этой истории, грандиозен, как симфония. В процессе чтения даже мурашки бегали. От холода и жара, разумеется.
А что касается чернухи - я читала эти места с простым таким чувством, что да, так и есть, подъезды - они именно такие.