Вокруг могилы так же, как тогда, стояли сыновья и дочери, теперь уже совсем осиротевшие, – а значит, не дети больше, ибо детьми остаются только до тех пор, покуда живы родители. Теперь они сами остались старшими и чувствовали спиной холод и одиночество: там, за ними, больше не было никого.