пространства и тем самым создают основу для скульптурных письменных артефактов авангарда. Подобно стремящейся к трехмерности живописи, шрифт высвобождается из плоскости и переживается как пространственная форма. Изображение и письмо встречаются друг с другом в акте медиальной трансгрессии и образуют новые конфигурации — уже как пространственные искусства.
В этом пункте берет свой исток творчество Петра Митурича. Отталкиваясь от живописи и искусства рисунка, Митурич работает над созданием мультимедиальной художественной формы, которую он называет «пространственной графикой» или «пространственной архитектоникой образа»258. Поиски в этом направлении, предпринятые также Львом Бруни, Карлом Иогансоном, Владимиром Татлиным, Эль Лисицким и Александром Родченко, знаменуют выход плоскостных искусств за свои границы, в трехмерное пространство. О том, сколь различными путями двигались при этом перечисленные выше художники, можно