«Не надо расписывать подробно, — говорят они сценаристу. — Набросайте две странички. Это же быстро: сел да написал».
У сценариста в мозгу в этот момент двадцать разрозненных героев плавают в вязкой каше событий, размазанных ровным слоем по нескольким столетиям некой воображаемой Земли. И нет, это не прообраз «Игры престолов». Это идея ситкома о ногтевой модели из Нижневартовска, которая ищет любовь и покоряет столицу.
Сценарист запускает в эту кашу свою ментальную руку и пытается изловить персонажа, чтобы начать с него историю. Но персонаж, будучи вытащен из этой вязкой каши, растекается между пальцев, как медуза, и уже непонятно, девочка он или мальчик, ногтевая модель или охранник, из Нижневартовска или из ада. Все эти характеристики остались там, в каше, и каждую надо вылавливать отдельно, рассматривать на свету, разочарованно качать головой и ронять обратно в кашу, постепенно теряя человеческий облик и ощущая свою полную и окончательную бездарность. Словом, работать.
Если в этот момент сценаристу сказать: «Делай что хочешь, но двухстраничная заявка нужна прямо сейчас», — он наугад сунет свою ментальную руку в вязкую кашу недообразов у себя в голове, зачерпнет этой жижи от души — да и шлепнет ее на бумагу. Вот вам двухстраничная заявка, в которой непонятно вообще ничего: ни кто герой, ни чем кончается история, ни почему мы, такие нежные, должны все это читать.
Ведь что такое двухстраничная заявка? Это краткий, внятный и интересный пересказ истории. А теперь вопрос: вы когда-нибудь пытались кратко, внятно и интересно пересказать историю, которой не существует?
Чтобы написать пересказ истории, эту историю нужно сперва придумать. Да, всю. Целиком, с началом, серединой и концом. Со всеми персонажами и перипетиями. С психологизмом и деталями (взятыми, кстати, из рисерча, потому что иначе откуда бы им взяться-то?). Потом еще хорошо бы понять, о чем эта история на самом деле — в философском и эмоциональном смысле.
А уже после этого можно написать внятный и интересный пересказ этой истории на две странички. Это и правда быстро, чего там. Сел да написал.
У сценариста в мозгу в этот момент двадцать разрозненных героев плавают в вязкой каше событий, размазанных ровным слоем по нескольким столетиям некой воображаемой Земли. И нет, это не прообраз «Игры престолов». Это идея ситкома о ногтевой модели из Нижневартовска, которая ищет любовь и покоряет столицу.
Сценарист запускает в эту кашу свою ментальную руку и пытается изловить персонажа, чтобы начать с него историю. Но персонаж, будучи вытащен из этой вязкой каши, растекается между пальцев, как медуза, и уже непонятно, девочка он или мальчик, ногтевая модель или охранник, из Нижневартовска или из ада. Все эти характеристики остались там, в каше, и каждую надо вылавливать отдельно, рассматривать на свету, разочарованно качать головой и ронять обратно в кашу, постепенно теряя человеческий облик и ощущая свою полную и окончательную бездарность. Словом, работать.
Если в этот момент сценаристу сказать: «Делай что хочешь, но двухстраничная заявка нужна прямо сейчас», — он наугад сунет свою ментальную руку в вязкую кашу недообразов у себя в голове, зачерпнет этой жижи от души — да и шлепнет ее на бумагу. Вот вам двухстраничная заявка, в которой непонятно вообще ничего: ни кто герой, ни чем кончается история, ни почему мы, такие нежные, должны все это читать.
Ведь что такое двухстраничная заявка? Это краткий, внятный и интересный пересказ истории. А теперь вопрос: вы когда-нибудь пытались кратко, внятно и интересно пересказать историю, которой не существует?
Чтобы написать пересказ истории, эту историю нужно сперва придумать. Да, всю. Целиком, с началом, серединой и концом. Со всеми персонажами и перипетиями. С психологизмом и деталями (взятыми, кстати, из рисерча, потому что иначе откуда бы им взяться-то?). Потом еще хорошо бы понять, о чем эта история на самом деле — в философском и эмоциональном смысле.
А уже после этого можно написать внятный и интересный пересказ этой истории на две странички. Это и правда быстро, чего там. Сел да написал.
