Я смотрю в темно-карие глаза подруги, обрамленные этими невозможно пышными ресницами, которые придают ей сходство с диснеевской зверушкой, и меня разбирает любопытство: «Каково же это – быть тобой?» Каково быть такой немыслимо совершенной, обладать всем лучшим в мире? И может быть, из-за этих коктейлей или из-за игры моего писательского воображения я ощущаю, как в животе у меня скручивается жаркая пружина. Возникает странное желание вонзить пальцы в ее накрашенный ягодно-красный рот и разодрать лицо на части, аккуратно, словно с апельсина, снять с тела шкурку и, обернувшись ею, застегнуть молнию.