должна была признать, что ей эта комнатка тоже пришлась по вкусу.
– Торманд прислал мне письмо, из которого следует, что он узнал что-то важное, – сказал Саймон в ответ на ее вопрос, возвращаясь в спальню и начиная одеваться. – Еще он пишет, что Морэн кое-что видела.
– Но ведь Торманд бы сказал, если бы она сообщила ему имя?
– Конечно, но в ее видениях почти не бывает таких подробностей, как имена. Зато она видит такое, что позволяет мне ясно определить, каким путем идти, чтобы получить то, что мне нужно.
– Надеюсь, на сей раз так и будет. – Илзбет поморщилась, сознавая, что голос выдал ее тревогу.
Саймон сел на край постели и ласково погладил шею Илзбет. Ее отчаяние было понятно, ему тоже стало грустно. Но его по крайней мере не обвиняли в преступлениях, ему не грозила мучительная казнь. Не его семью обрекли на изгнание. Для бедняжки Илзбет каждый день ожидания был