— Вот как иногда обстоятельства складываются, — с упреком обратилась Волитара к брату, но обернулась она почему-то при этом к Константину. — Ты тащишь мальчика через линию фронта, и ты надеешься из него перевертыша и рыцаря вырастить. А он в собутыльника вырастает.
— И ничего лучше такого исхода нельзя придумать, — на удивление трезвым голосом произнес дракон, поднимаясь.
Как раз, когда Константин озадаченно оторвался от чтения и поднял глаза, брат Волитары лихо вытащил пробку зубами и ловким движением разлил вино по стаканам.
— У меня таблетки, — сказал Константин.
— Тем более, — откликнулся брат Волитары, и Константин, как по волшебству, поднял стакан вслед за драконом.
То, что нам кто-то дорогим становится, в том числе что мы его потерять боимся, означает, и еще много различных чувств к этому примешивается…
Да, я и собой любуюсь, и я ее отчасти за то, что она заболела и никогда уже не встанет, ненавижу, но я ее и люблю, я, как без нее буду, не понимаю, предателем себя ощущаю. Я, что все еще здоров, чувство вины испытываю.
— Заведешь тут семью, как же, — съязвил Константин. — Я людей вижу, только когда в посольство заезжаю, но там все замужние, проверенные члены партии со стажем. Уже в женщинах-драконах невольно нахожу привлекательные черты. Еще чуть-чуть — и состоится моральное падение.
— А почему бы тебе его и не осуществить?
Ты с того времени, когда мы при обмене расстались, поумнел. Но я, чтобы ты снова прежним стал, все бы наверняка отдал. Туман ностальгии порой мои воспоминания накрывает. Я, видимо, старею.
— Поверье у драконов, что у границы живут, существует. Что часть души убитого тому, кто рядом находился, передаться может. А то и вся душа целиком перенесется.
Антон пошел в отказ, полностью перестал слушаться, и оставалось его только прибить или выполнить желание. Проще было сделать первое, конечно, однако пришлось выбрать второй вариант.
И тогда мой любимый муж предложил людей в городе купить. По сути, мы тебя до сих пор на ткани и модную одежду для ваших чиновников обмениваем. Это не очень хорошо звучит? Это картину твоего мира не очень разрушает? Ты, так получается, отчасти вещью являешься и элементом товарно-денежных отношений стал.
И да, дорогая сестра, если бы все, кому приказано повеситься, а не болтать, на самом деле вздергивались, то у нас слуг на яблонях больше бы, чем яблочек, висело.
