И в очередной раз видим все признаки глубокого кризиса верховной олимпийской власти. Зевс принимает решение доставить страдальца домой. Посейдону — можно сказать заместителю Зевса по морской стихии — это решение не указ. А подчиненная великому богу морей нимфочка, в свою очередь, действует вопреки воле своего непосредственного начальника. А во время троянской войны? Боги вообще разделились на два лагеря. И поочередно верховному владыке Зевсу кляузничали. Мол, обидели троянцы моего сынка — а что, кто-то из нас безгрешен по этой части? — отмстить бы надо, извергам… А греки опять моего любимца поколотили. Пусть раскаиваются теперь. А не то — я за себя не ручаюсь! И волосы рвут… Да свои волосы-то, не чужие! Ты что, громовержец, издеваешься? Над моим горем?! Вот и приходилось Зевсу, изворачиваться. Ведь все вокруг родственники. А с родственником (а особенно с родственницей!) поссориться — себе дороже. Это ведь тогда Гермес Трижды Величайший поглядел на Олимп, потом на Трою: на уныние и склоки как среди ее защитников, так и между осаждавшими. Плюнул в сердцах да изрек свою знаменитую мудрость: «Что вверху, то и внизу!»
Хотя, судя по всему, спасать Одиссея не было особой необходимости. Остров Калипсо мало чем уступал острову Киркэ. И сама нимфа была ничуть не хуже. Тоже, кстати, «прекрасноволосая», точнее «с прической изысканной» (эх, явно что-то не то было с прической у Пенелопы)!
Ты и ПОДУМАТЬ НЕ СМЕЙ ОТКАЗАТЬСЯ ОТ ЛОЖА БОГИНИ,
Если товарищей хочешь спасти и быть у ней гостем» [2a. Х, 295—298].
Вот так-то! Чего только не сделаешь ради спасения сотоварищей! Даже разделишь ложе с прекрасной богиней! Так Одиссей и поступил. А куда было деваться? Он, конечно, и не думал изменять своей верной и обожаемой жене Пенелопе, но так уж неблагоприятно сложились обстоятельства. Вот и пришлось…
Всем был хорош остров Киркэ — тихие гавани, густые леса, изобильная дичь (сам Одиссей добыл огромного оленя). Одна беда — неизвестно куда пропала «разведгруппа» Одиссея. Впрочем, царь Итаки даже не задумался о связи с «разведчиками». Зато об этом позаботился назначенный старшим некто Эврилох. Этот храбрец решил, что сам и будет связным и, когда его воины в глубине острова набрели на усадьбу, спрятался в кустах. Подождав какое-то время, вернулся обратно доложить обстановку, точнее, устроить истерику на тему «все пропало, шеф!». Тут Одиссей ударился в другую крайность и оправился в одиночку «разведать», в чем же дело? Судя по всему, оставив своих бойцов вообще без старшего, поскольку Эврилох устроил другую истерику. Теперь на тему «ты куда, Одиссей?!»
Менелаю, как плохому танцору, боги мешают! Копье мимо послал — Зевс попутал! Мечом неудачно по шлему рубанул, так что меч сломал — снова он (Зевс) виноват!
Маленькая справка. Кого мы сейчас героями называем? Того, кто совершает подвиги. У нас героями не рождаются. Героями становятся. А вот в Древней Греции совсем наоборот дело обстояло. То есть героями как раз и рождались. Герой в Древней Греции — это плод любви какого-нибудь небожителя и земной красавицы, которой выпало такое счастье. Или несчастье, это уж, как ею судьба распорядится…
