не столько человек, сколько амбициозный кусок навоза.
«О нет, милый король. Прошлое — это будущее, и как жили люди до тебя, так жить и тебе».
«Выходит, я могу лишь повторить то, что уже сделано?»
«В некотором роде да. Ты полюбишь. Тебе будет больно. Ты будешь мечтать. И ты умрешь. Прошлое каждого человека — твое будущее».
«Тогда в чем смысл? — недоумевал я. — Если все уже увидено и сделано?»
«Вопрос не в том, будешь ли ты любить, страдать, мечтать и умирать, — ответила она. — Он в том, что ты будешь любить, почему тебе станет больно, когда ты будешь мечтать, и как ты умрешь. Это твой выбор. Ты не можешь выбрать цель путешествия, только путь как таковой».
Навани понимала, что никто не может быть сильным все время, даже Далинар Холин. Любовь заключалась не в том, чтобы вести себя правильно или неправильно, а в том, чтобы встать и помочь, когда спина партнера согнулась под тяжким бременем. Он, вероятно, однажды сделает для нее то же самое.
Иногда лицемер — это всего лишь человек, с которым происходят перемены.
? А если бы принятие правильного решения создавало спрена, который мгновенно даровал тебе богатство, процветание и нескончаемое счастье? Что потом? Ты бы остался принципиальным? Суть принципиальности в том, что ты отдаешь, но не в том, что получаешь, верно?
— Сплошное отрицание? — уточнил Далинар. — Хочешь сказать, никто не должен иметь принципов, потому что в них нет никакой пользы?
— Едва ли, но, может быть, тебе не стоит ждать, что жизнь станет легче из-за того, что ты решил поступить правильно? Лично я считаю, что жизнь все же справедлива. К сожалению, мы часто не в силах сразу же увидеть, что с чем уравновешивается.
некое удовлетворение, — продолжил он, обращаясь к Далинару, — в создании списка вещей, которых действительно можно достичь, а потом в вычеркивании пунктов по одному за раз. Как я и говорил, простые радости.
Далинар Холин был силой, похожей на бурю. Он просто сдувал тебя с ног, предполагая, что ты в первую очередь сам хотел полежать.
— Есть определенные вещи, которые я знаю. Это одна из них. Ты сможешь. Найди баланс. Прими боль, но не то, что ты заслужила ее.
— Это ужасно, когда тебе причинили боль. — Шут подошел к ней. — Это несправедливо, жутко и безобразно. Но, Шаллан... нет ничего плохого в том, чтобы жить дальше.
Ты не чудовище, — прошептал Шут. — Ох, дитя мое. Мир временами чудовищен, и есть те, кто заставит тебя поверить, что ты чудовище, поскольку соприкасаешься с ним.
— Так и есть.
— Нет. Видишь ли, все совсем наоборот. Ты не становишься чудовищем от соприкосновения с миром — он становится лучше от соприкосновения с тобой.