Он сам, как цветок, тоже захотел теперь делать из смерти жизнь;
мы с тобой. Мы пахари, Афонюшка, мы хлебу расти помогаем.
А цветок, ты видишь, жалконький такой, а он живой, и тело себе он сделал из мертвого праха. Стало быть, он мертвую сыпучую землю обращает в живое тело, и пахнет от него самого чистым духом. Вот тебе и есть самое главное дело на белом свете, вот тебе и есть, откуда все берется. Цветок этот – самый святой труженик, он из смерти работает жизнь.