Внутри морг почти ничем не отличался от остальной части госпиталя – разве только пациенты не ругали Государственную службу здравоохранения.
Первое правило сплетника: нет смысла что-то знать, если никто не знает, что ты это знаешь.
История науки, собственно, и сводится к истории измерения человеком окружающего мира.
Я не стал ни целовать ее, ни гладить по щеке.
Нельзя было портить улики.
Жертвы суицида редко выглядят эстетично. Но сестрам удалось избежать жалких поз, высунутых распухших языков и луж рвоты на столе. Думаю, они сами оценили бы получившуюся композицию: три прелестных юных создания, застывших в самом расцвете своей красоты. А я был в такой ярости, что пришлось постоять и отдышаться, прежде чем хоть что-то делать.
– Кто погиб?
– Вас это не касается, – буркнула Стефанопулис. – Прораб со стройплощадки Кроссрейл. Нашли сегодня утром в одной из шахт доступа. Новая станция уже почти закончена, но подрядчики, судя по всему, намерены и дальше раскапывать улицы. Наверняка несчастный случай, с техникой безопасности на таких стройках еще хуже, чем у нас в полиции.
конце концов, есть секреты, которые как раз и существуют для того, чтобы ими делиться.
Ведь ничто так не укрепляет отношения, как допрос с пристрастием во время завтрака.
«не записывай того, что не хочешь однажды увидеть на YouTube».
