Иди уже за напитками.
— Ты что-нибудь будешь?
— Безалкогольный коктейль.
— Безалкогольный? Уверена?
— И не надейся, я не буду с тобой пить, — поджав губы, отрезает она.
— Боишься напиться? Снова будешь признаваться мне в любви, а? — подтруниваю я.
— Я не признавалась тебе в любви.
— Еще как! Валентин, свет очей моих! Я жить без тебя не могу, и ты мне снишься каждую ночь!
— Какой же ты идиот! — бурчит Полин, но я замечаю, как уголок ее губ приподнимается в легкой усмешке. Моя маленькая победа.
— Твой идиот, — подмигнув, говорю я.
— Не смей мне угрожать! — театрально провозглашает она.
— Почему ты? — напряженно переспрашивает он. — Потому что с тобой я впервые понял, что хочу заботиться не только о себе, и, побыв какое-то время вместе, я осознал, что больше не хочу иначе. Потому что ты необыкновенная, потому что ты удивительная. Ты моя Полин…
Тихое, серьезное, искреннее признание повисает в воздухе. Я теряюсь и не знаю, что сказать и что делать. А затем чувствую приближение… приближение чего-то большего, неумолимо надвигающегося и знаю: в этот раз не смогу устоять. Его губы накрывают мои. Теплые, нежные и требовательные. Они оставляют краткий обжигающий поцелуй на моих губах.
— И я всегда выберу тебя.
— А как же она? Разве она не та самая?
— Она никогда ею не была. Ею всегда была ты.
Он вновь приникает к моим губам. Поцелуй прожигает насквозь. В нем столько вибрирующих эмоций! Столько томления, страсти и любви!
— Доверься мне, — шепчет он. — Знаю, что я не вправе просить подобного. Но я не могу тебя отпустить… не могу.
Он обхватывает мое лицо ладонями и вновь целует. А я ловлю себя на мысли, что темнота не пугает. В эту секунду мне все равно, далеко ли от меня веревка, глубоко ли здесь и что скрывает тьма. Глупо? Совершенно. Но сейчас имеют значение лишь его губы на моих. Его теплый язык, переплетающийся с моим. Его теплое дыхание, согревающее кожу, и его обещание.
— Моя самая-самая, — шепчет Валентин между поцелуями.
Его. Самая или не самая. Это уже не столь важно. Главное, что его. Ведь это означает, что и он мой.
Мой Валентин.
— Что, шея болит? — с улыбкой интересуюсь я. Все это время она стояла и прикрывала мой засос. Может, я и идиот, но чертовски им горжусь!
— Но зачем тебе это? — хрипло срывается с губ Полин, голос ее не слушается.
— Затем, что ты важна для меня, — отвечаю я.
Открыто. Без игр. Как есть.
Все-таки женщины — самое главное земное чудо. Нечто настолько непостижимое для нас, мужчин, и вместе с тем страстно желанное.
Не-а, хочется еще с тобой поиграть.
— Со мной? Ты у нас плейбой?
— Только с тобой… Полин
Цель: суперромантичные, грандиозные свидания, а затем необходимо поговорить с чертовкой и признаться ей в любви.
Черт! Признаться в любви.
Я чуть не споткнулся и не упал на беговой дорожке. Выключаю ее и делаю глубокий вдох. Да, я влюблен в нее. Обхватываю турник и начинаю подтягиваться. Один, два, три. Я влюбился в нее три года назад. Четыре, пять, шесть. С тех пор, как она поцеловала меня на колесе обозрения. Семь, восемь, девять. И с тех пор, как увидел ее, подавлен
А как же психологическое «отношения — это работа обоих партнеров»?
— Ты все понял, так что не ерничай!
— Ты сказал «не ерничай»? — восклицаю я. — Боже, ты стал говорить как училка! Я теряю друга!
— Очень смешно, — доносится из ванной, а затем хлопает дверь.
молодость создана, чтобы ею наслаждаться.
— Еще скажи мне, что я центр твоей вселенной. — Из сарказма и иронии я строю свои барьеры.
— Нет, ты центр своей, и это самое главное, самое важное. — Он пристально заглядывает мне в глаза.
Я покрываюсь мурашками.
— Никогда не смей недооценивать себя. Даже в мировых масштабах. Ты появилась на этот свет. Тебе дали право на эту жизнь. Я отказываюсь считать, что в нашей Вселенной что-то происходит просто так.
— Думаешь, у всего есть смысл?
— Да, — уверенно заявляет он. — У каждого из нас есть цель и смысл.
