Обычные люди получают удовольствие от того, что не делают, а нарцисс точно так же не будет делать чего-то, но весь испинает себя. В итоге ни кайфа, ни результата. Только страдание.
еще меня догнало, что, пока я фантазирую и убиваюсь о невозможность достичь невозможного (как я только сейчас поняла), все это время есть какая-то обычная женщина, которая делает обычные вещи. И вся суета сует мелких людишек, которую я полностью обесценила и вообще в упор не вижу, оказывается, и есть реальная я, которая все время что-то делает. Для моего великого «Я» это все – лишь мелкие делишки. Я упускала ценность этого полностью. Повседневного и обычного. Захотелось увидеть себя по-новому, по-человечески. Почувствовать ценность обычного, того, что делаю и могу прямо сейчас».
Например, человек оказывается измотан нападками на себя за то, что у него не получается быть тем, кем он в своем представлении давно уже должен был стать. Или он «парализован» в профессиональной деятельности, не находя в себе сил и энергии сделать нужные шаги. Или он обессилен от бесконечного раскачивания на нарциссических качелях, когда он то вдохновляется каким-то занятием или делом, а потом теряет интерес и впадает в скуку…
Он выращивает сам себя, навсегда оставляя внутри себя это знание: если я хочу куда-то двигаться и с чем-то справляться, то я должен делать это сам и без надежды на других.
Грандиозность самого ничтожного нарцисса проявляется и в том, что он должен стать центром вселенной для тех, кто его выбирает. К нему нужно относиться с особой чуткостью, внимательностью, бережностью, нежностью. Он должен стать исключительным объектом исключительной заботы и исключительнейшего интереса. Нарцисс в любви похож на маленького ребенка, которому, чтобы почувствовать свою ценность и значимость, необходимо стать буквально центром мира для мамы и для папы. При этом связь между самими родителями вообще не имеет ценности, потому что они должны существовать не друг для друга, а исключительно ради ребенка.
Только в отношениях вы способны узнать себя, а не в уходе от реальности и уж тем более не в изоляции.
Джидду Кришнамурти[18]
Нарциссочка может быть уже вовсе не молода. А очень даже в зрелом возрасте. Но до сих пор фантазирует, что у нее все впереди и ее жизнь вот-вот начнется.
Мы обычные люди. И зачастую вовсе не нарциссы. Но почти каждый из нас боится – а что, если все обнаружат, что мы ничего из себя не представляем? Потому что собственные достижения кажутся нам недостаточными, чтобы законно считать себя нормальным. Мы будто притворяемся хорошими. Профессиональными, знающими, умеющими любить. А сами все время сомневаемся: «А правда ли это так? Или завтра кто-то придет и разоблачит меня?»
Установки нарцисса про собственную взрослость звучат так:
• Я должен владеть своими чувствами и желаниями.
• Я должен заранее все продумывать, предугадывать и делать самые лучшие выборы про то, что будет для меня лучше.
• Если я понимаю, что человек мне не подходит, то должен легко расставаться с ним.
• Я не должен переживать, если кто-то оставил меня.
• Потери и кризисы – для тех, кто глуп и не умеет все правильно рассчитать.
• Помощи просят только слабаки. Взрослые люди должны справляться сами.
• Мне неинтересно поддерживать «пустые» разговоры. Хорошо бы, чтобы все отноше
нарциссизм – это защита от любви и ран, причиненных вследствие неразделенной любви ребенка к родителю.
