С той поры я медленно погибал, пока не достиг теперешнего моего жалкого состояния; но с той же поры передо мной постепенно раскрывалась истина, истина о начале, течении и конце нашей жизни, нашего мира, всего нашего космоса. Лик истины ужасен, и взгляд ее смертелен, как взгляд Медузы. Но тот, кто однажды, случайно или путем настойчивых поисков, нашел путь к ней, должен пройти его до конца, даже если тогда не узнает он ни покоя, ни отрады, ни людской благодарности.
Обычно Жан расправлялся с такими новичками легко и без малейших колебаний, обходясь с ними милосердно или безжалостно — в зависимости от настроения. На этот раз его явно обмануло чутье: он не распознал настоящей слабости противника — или просто струсил? Не разобрался сразу, как положено, с нахальным шарлатаном?
Почему они не приходят? Почему такая мертвая тишина? Где другие люди? Господи, да где же другие люди? Я же не могу жить без других людей!
Он готов был заорать. Он хотел выкрикнуть в тишину эту единственную фразу, что он же не может жить без других людей, такой огромной была его нужда, его физическая потребность, таким отчаянным был страх седого ребенка Ионатана Ноэля оказаться всеми оставленным. Но в тот момент, когда он готов был закричать, он услышал ответ. Он услышал шорох.