Если бы он не пошел, то пополз бы к ней. Благородный, бескорыстный, удивительный мужчина...
И тогда я сказал отцу: если ради возможности... только лишь возможности... стать хаганом я должен отказаться от дорогого мне человека, пусть вычеркивает меня из числа преемников. Повернулся и ушел.
— Ты что, с ума сошел? — спросила ошеломленная Несарина.
— К счастью для хаганата, нет, — слегка улыбнулся Сартак и притянул ее к себе. — Я не успел дойти до двери, как отец объявил меня преемником.
Несарина не чувствовала своего тела. Странно, что она еще ухитрялась дышать.
Когда же она попыталась ему поклониться, Сартак крепко сжал ее плечи.
— Ты никогда не будешь мне кланяться, — тихо сказал он.
Преемник. Хаган сделал Сартака преемником. Будущим владыкой громадной страны, которую она любила и очень хотела познать.
Мозолистая ладонь Сартака коснулась ее щеки.
— Мы полетим на войну. Впереди — сплошные неожиданности. Неопределенность во всем. Кроме одного. — Его губы прижались к ее губам. — Кроме моих чувств к тебе. Этого не изменит никакая армия демонов, никакой темный король или королева
Она просунула голову в серебряную цепочку. Несколько растрепавшихся прядок мешали. Тогда Ириана приподняла волосы. Цепочка скользнула ей на шею, а медальон оказался у самого начала ложбинки между грудями. На фоне янтарно-медовой кожи подарок Шаола выглядел сгустком ртути. Тонкие пальцы Ирианы теребили медальон, водя по гравированным инициалам.
Подняв голову, Шаол увидел другое серебро. Оно блестело в глазах целительницы. У него сдавило грудь.
— Спасибо, — прошептала она.
Он лишь пожал плечами, не зная, нужно ли отвечать.
Ириана подошла к нему. Руки коснулись его щек. Глаза безотрывно смотрели на него.
— Я рада, что ты больше не любишь террасенскую королеву и Несарину, — призналась она.
У Шаола заколотилось сердце.
Привстав на цыпочки, Ириана поцеловала его в губы. Поцелуй был легким, как прикосновение перышка. В ее глазах Шаол прочитал то, что она не решалась произнести вслух. Может, она прочла и его невысказанные слова?
— Я всегда буду это помнить, — промолвила она.
Шаол знал: речь идет не только о его подарке. Ириана дотронулась до его груди. Рука остановилась там, где внутри билось сердце.
— Какая бы судьба ни выпала на долю мира. — Еще один легчайший поцелуй. — Какие бы океаны, горы и леса ни встретились на пути...
Все невидимые путы внутри Шаола порвались. Трость упала на пол. Шаол обнял Ириану за талию, гладя открытую полоску ее нежной кожи. Другой рукой он зарылся в ее роскошные, тяжелые волосы и слегка запрокинул ей голову. Он смотрел в ее золотистые глаза, в которых бурлили едва сдерживаемые чувства.
— Знаешь, Ириана, я тоже рад, что больше не люблю их, — прошептал он возле самых ее губ.
Потом их уста сомкнулись, и от шелковистого жара ее рта Шаол застонал.
Руки Ирианы странствовали по его волосам, спускались к плечам, скользили по груди и шее. Казалось, она хочет, но никак не может ощутить его целиком.
Шаол наслаждался ощущением от ее пальцев, впившихся ему в одежду. Они были напористыми, как когти, ищущие добычу. Он провел языком по ее языку. Ириана застонала и прижалась к нему.
Шаол повел ее к кровати, где белые простыни блестели в свете фонарей. Его шаги были сбивчивыми, ковыляющими, но он этого даже не замечал. Он смотрел на платье, сотканное из паутины и тумана. Их губы не разлучались ни на мгновение. Он просто не мог оторваться от губ Ирианы.
Она и в самом деле выходит замуж за того фэйского принца?
— Возможно. У них все шло к тому.
— Тебя это огорчает?
Ириана постаралась, чтобы Шаол счел ее вопрос обыкновенным любопытством, от которого не свободны даже целительницы. Но он, отвечая, обдумывал каждое слово.
— Аэлина была очень важна для меня. Она и сейчас важна, хотя в другом качестве. А какое-то время мне было тяжело. Мечтал, строил замыслы на будущее, и вдруг — резкий поворот. Особенно когда мечты касались ее.
Ириана наклонила голову. Свет фонаря плясал на ее локонах.
— Почему?
— Когда я встретил Аэлину, когда полюбил ее, она была не... Словом, тогда она звалась другим именем. И была другим человеком. Наши отношения разрушились раньше, чем я узнал правду, но я догадывался. Мне так казалось. Когда я узнал, что она и есть Аэлина, что между нею и Дорином...
— Ты ведь ни за что не оставил бы Адарлан. И его.
Шаол водил пальцами по гладкой поверхности трости:
— Думаю, она тоже это знала. Раньше меня. Но она все равно... Наступил момент, и она уехала. Долго рассказывать. Она поплыла на Вендалин одна. Там она и встретила принца Рована. А из уважения ко мне, поскольку наши отношения не полностью оборвались, она ждала. Они оба ждали. Когда же Аэлина вернулась в Рафтхол, все кончилось. В смысле между нами. Можно сказать, мы официально расстались. Отвратительным образом. Я вел себя скверно, и она не лучше, поэтому... Потом мы помирились, и они ушли вместе. Так и должно было случиться. Они... если ты когда-нибудь их встретишь, сама поймешь. Аэлина чем-то напоминает Хасару. С нею рядом нелегко. И понимать ее непросто. Аэлина всех пугает. Но только не его.
Шаол усмехнулся:
— Потому Аэлина и полюбила Рована, хотя поначалу была готова его пришибить. Рован видел и видит ее насквозь, и он не испугался.
— А ты, значит, испугался? — помолчав, спросила Ириана.
— В моей жизни это было тяжелое время. Все привычное рушилось. И она... Изрядную долю вины за происходящее со мною я возлагал на нее. Даже начал считать ее чудовищем.
— Так она чудовище или нет?
— Это смотря кого спрашивать. — Шаол разглядывал затейливый красно-зеленый узор ковра под ногами. — Сейчас я так о ней не думаю. Никому другому я бы не доверил вести эту войну. Кроме Аэлины, я бы никому не доверил разгром Мората. Даже Дорину. Если существует способ победить, она найдет этот способ. Возможно, дорого заплатив, но найдет.
Прежде чем ты начнешь на меня кричать, — заявила Ириана, — должна тебе сказать: случившееся еще раз доказало, что мне не следует выходить за принца.
— Пожив бок о бок с другим принцем, я бы тебе возразил.
Ириана взмахнула рукой и снова принялась ходить взад-вперед:
— Я знаю: это было глупо.
— Не то слово. Чудовищно глупо.
Ириана зашипела. Не на него. На событие, едва не стоившее ей жизни. На свой характер.
— Но я ни о чем не жалею.
Шаол улыбнулся одними губами:
— Эту картину я запомню до конца своих дней.
Он не преувеличивал. Зрелище летящей вверх тормашками Хасары, перекошенное лицо и истошный вопль перед падением в воду.
— Неужели это тебя так забавляет?
— То, что ты рисковала жизнью? Ничуть. Но я получил большое удовольствие, наблюдая, как ты дала волю своему необузданному характеру. Особенно приятно, что взрыв был направлен не на меня.
— Я не считаю свой характер необузданным.
Шаол прищурился, глядя на нее:
— Я знаю достаточно людей, чьи характеры отнюдь не шелковые, и ты, Ириана Торас, занимаешь среди них одно из самых высоких мест.
— Наряду с Аэлиной Галатинией.
По его лицу пробежала тень.
— Ее бы очень позабавил вид Хасары, летящей вверх тормашками в пруд.
Вспыхнул белый свет, но все вокруг было окрашено черным и багрово-красным.
Слишком много переломов и разрывов. Его грудь едва поднималась. Глаза он не открывал.
— Просыпайся, — дрожащим голосом приказала Ириана.
Она вошла в поток своей магической силы, но увечья, нанесенные Дувой... Ириане казалось, что она пытается залатать пробоины в тонущем корабле.
Валгский демон измолотил Шаола вдоль и поперек, не оставив живого места.
Вокруг слышались шаги и крики, но Ириана не открывала глаза.
Жизнь Шаола истончалась и превращалась в туман, и ее магия была бессильна. Смерть кружила над ними, точно орел, заприметивший добычу.
— Сражайся за жизнь! — всхлипывала Ириана, тряся его. — Слышишь, упрямый придурок? Зачем тебе умирать?
Неужели все оборвется сейчас, когда они прошли такой путь, когда впереди еще столько...
— Я прошу тебя, — шептала Ириана.
Была глубокая ночь. Лежа на груди Шаола и слушая гулкие удары его сердца, Ириана по-прежнему не находила слов, дабы выразить то, что произошло между ними. Не телесное соприкосновение, не их повторяющиеся любовные слияния. Само ощущение его. Чувство принадлежности ему.
Она и не подозревала, каким удивительным это может быть. В первый раз она познала телесную близость минувшей осенью. Все произошло быстро, бесцветно, и потому она не жаждала повторения. Но с Шаолом...
Он старался доставить ей наслаждение, причем не один раз, прежде чем вспоминал о себе.
Ощущения, захлестывавшие Ириану, превосходили телесные. Они были вызваны не столько мужскими качествами Шаола, сколько его личностью.
Ириана неспешно целовала мускулистую грудь Шаола, наслаждаясь ощущением его пальцев, без устали ласкающих ей спину.
Рядом с ним ей было легко и спокойно. Она знала: что бы с ними ни случилось, Шаол не отступит, не дрогнет. Ириана уткнулась в его грудь, тая от блаженства.
Разум подсказывал ей: такие чувства опасны. Шаолу не требовались слова. Заглядывая ей в глаза, он видел, что она без остатка отдает ему сердце. Но медальон, который он так заботливо и со вкусом выбрал ей в подарок... А с каким изяществом выгравированы ее инициалы, не говоря уже о горах и волнах... Неизвестный ей ювелир был настоящим мастером.
День твоего рождения? — переспросил Шаол.
— Ну да. День появления на свет, который потом отмечают год за годом.
Шаол пихнул ее локтем в бок. Это движение отозвалось болью в спине. Шаол перенес тяжесть тела на трость, и та сердито заскрипела.
— Вот уж не думал, что у дьяволиц есть дни рождения.
— Представь себе, даже у нашей породы они есть, — объявила Ириана, показав ему язык.
Делая этот шаг, Шаол не удивлялся изменившемуся полю зрения. Не думал, что его качает из стороны в сторону. Все внимание было поглощено Ирианой, дверной ручкой, на которой замерли ее пальцы, и слезами в ее красивых и отчаянно сердитых глазах. Самых прекрасных глазах, какие встречались ему в жизни.
Увидев его шаг, эти глаза широко распахнулись. Шаола кренило и раскачивало, но он сделал второй шаг.
Ириана подалась навстречу, прикрывая рукой рот. Она впервые видела Шаола во весь рост. Но к нему она не подошла, остановилась поодаль.
Шаол только сейчас разглядел, какая она маленькая и хрупкая.
К нему возвращалось прежнее восприятие мира. Он забыл, как выглядит мир, когда стоишь на ногах.
— Не уходи, — прошептал он. — Прости меня.
Она дрожала, но уже не от гнева и не от страха. Потом она коснулась его груди. Ириана не пыталась его оттолкнуть. Она хотела почувствовать яростное биение его сердца. И когда ее ладонь замерла у него на груди, Шаол наклонился и поцеловал целительницу.
Он стоял. Ходил. Целовал Ириану.
У Ирианы перехватило дыхание. Когда губы Шаола соединились с ее губами, ей показалось, что душа вот-вот выскочит из тела.
Эти ощущения были похожи на пробуждение после долгого сна, на рождение заново или падение с небес. В них таился ответ. Они были похожи на песню. Они неторопливо окутывали Ириану, замедляя мысли.
Ее руки вцепились ему в рубашку и тянули ближе.
Губы Шаола никуда не спешили. Они познавали Ириану, наслаждаясь каждым мгновением. А когда его зубы слегка закусили ей нижнюю губу, Ириана открыла рот.
Шаол еще крепче прижал ее к стене. Ириана едва ощущала фигурный карниз, врезавшийся ей в спину, и мягкость обоев. Язык Шаола оказался у нее во рту.
Ириана застонала, не волнуясь о возможных слушателях. Пусть убираются в преисподнюю. Ей казалось, что она не только пылает, но и светится изнутри. Шаол коснулся ее подбородка, наклонив ее лицо так, чтобы еще глубже проникнуть языком к ней в рот. Ириана выгнула спину, молча прося его попутешествовать там.
Она знала: Шаол действительно произнес те слова сгоряча, и гнев его был направлен против себя. Она сама толкнула его на эту ссору, зная, что будет больно. В тот момент, когда он встал на ноги, а ее сердце замерло, она поняла: он не собирался ни оскорблять, ни унижать ее.
Если бы он не пошел, то пополз бы к ней. Благородный, бескорыстный, удивительный мужчина...
Руки Ирианы обвили его плечи. Пальцы спрятались в его густых каштановых волосах. Еще, еще, еще...
Но его поцелуй был на удивление основательным. Казалось, Шаол хотел прочувствовать каждый уголок ее рта, насладиться каждым наклоном ее головы.
Она провела языком по его языку. Шаол страстно застонал, отчего Ириану пробрала дрожь.
Дрожь пробрала и его, но по иной причине, о которой Ириана догадалась не сразу. Чрезмерное напряжение. Однако Шаол продолжал ее целовать, забывая об угрозе рухнуть на пол.
Нет, надо унять его прыть. Даже если он стоит на ногах, двигаться надо маленькими шагами и не пытаться достичь всего и сразу.
