Больше всего, они говорили, следует опасаться вербовки. Однажды я спросил, какой интерес представляет альтист для иностранных разведок – что он может им передать, кроме дислокации Московской филармонии.
“Вот у вас есть там длинное соло гобоя. Нельзя ли, чтобы его играли два гобоя?” А Шостакович: “Два гобоя? Блестящая идея, блестящая. Но почему же только два? Три гобоя. Четыре, нет, знаете, пять! Нет, двадцать гобоев – вот будет здорово!”
Мое отношение к оркестрантам вовсе не означает, что в оркестрах нет людей неприятных и нерадивых. Но им как раз неплохо живется, и чаще всего именно их интересы защищает профсоюз