— Так выбора-то нет, — прохрипел вампир. — Никакого выбора не дается. И когда она остановила меня на пустынной дороге — темноволосая красотка, пославшая меня сюда, — я очень скоро понял, что страшно хочу, чтобы она меня изменила. В конечном счете мы все хотим этого...
Перед нами стояла молодая женщина, во всем столь же далекая от нашей подавальщицы, сколь далека изысканная лилия от сорного чертополоха. Определенно не старше двадцати трех лет, высокая и стройная, с cиними глазами, длинными угольно-черными волосами и восхитительными формами, которые не скрывал даже охотничий костюм.
Держалась красавица спокойно и высокомерно, но в ее движениях угадывалась гибкая грация кошки. Она производила такое ошеломительное впечатление, как если бы вышла из многокрасочной фрески прошлых времен и, неся с собой все богатство истории, вступила в серое настоящее. Она приветственно улыбнулась сомкнутыми губами. От нее исходили токи чувственности, эманации эротизма, которые я, всегда имевший древнегреческие вкусы, ощутил вполне отчетливо. На любого джентльмена она оказала бы совершенно неотразимое действие — примерно такое, какое оказывает ароматнейший, сладчайший нектар на невинную пчелку.
Любовь ведет человека в самые странные места, в самые темные лощины и на самые высокие плато, открытые всем ветрам.