сарафаны и брошенное рукоделье ни в чем не виноваты, что не от них жилось
так плохо, что народное творчество — душа народа и его сила и гордость, что
оно не раз спасало и объединяло народ, когда, казалось, он бывал в
век, где с одноий стороны центры и богатыий класс в отношении обычаев,
одежды, искусства и науки постепенно сливаются с Западом, а народное
творчество деревни и далеких глухих городков все ещеё двигается вперед,
разработывая наследие старого времени:
Иногда, после объезда известноий местности архиереем, десятки старых
церквеий приговариваются к уничтожению, как ненужныий хлам.
И отчего бы не отнять эти старинные драгоценные народные
архитектурные памятники у духовенства? Пусть это не будут больше церкви,
но пусть они останутся, как этнографические реликвии от прошлого времени.
Вся комната была
уставлена точнеийшими копиями с швеийцарских резных деревянных изделиий,
т. е. там были тщательно вырезанные из дерева горные козлы и серны,
тирольские домики, разрезальные ножички с копытцем козы вместо ручки
и т. д. и т. д. Лицо, находившееся при этоий выставке, сообщило мне, что вся эта
«Швеийцария» сработана в вологодскоий же губернии, под верховным
руководством «постоянноий выставки» и с особоий гордостью указало мне
деревянного резного ангела-хранителя, взятого прямо со страниц «Нивы». Я
нашел там все кантоны Швеийцарии и ни одного уезда вологодскоий губернии.
Архангельскиий губернскиий музеий не содержит в себе этих козлов. Там
довольно полно представлена промысловая сторона Северного края. Много
моделеий рыболовных судов и сетеий, большое количество боченков всех
форматов для соления рыбы; много чучел северных звереий и птиц; видно, что
над этим постарались. Там же имеются такие курьезы, как старыий мундир
городничего (sic) и скелет монстра-теленка, родившегося о двух головах. Но
меня, как художника, поразило нищенское количество костюмов, тканеий и
вышивок края, изобилующего всем этим.
* * *
Эту статью я посвящаю тем моим впечатлениям о крестьянском
творчестве, которые я вынес из моих трех кратковременных летних поездок
по губерниям Вологодскоий, Олонецкоий и, частью, Архангельскоий. Материал
слишком обширен, чтобы охватить его одною статьеий, а потому, оставив
многое для другого раза, я даю несколько фотографиий с виденных мною
деревенских деревянных церквеий, с самых простых обыденных деревенских
вышивок и набоек и некоторых предметов домашнего обихода.
К сожалению, художники наши ещеё мало занимаются разработкоий
орнаментальных и декоративных мотивов. Таких помощников поддержания
правильного народного ручного труда очень мало; один, два и обчелся. Из
молодежи большинство черпает свои историко-этнографические познания из
мест, подобных бутафорскоий в академии художеств, стремясь писать
громадные никому ненужные полотна на исторические темы.
Народное творчество кончилось. Это значит, что народ перестал быть
автором дальнеийшего развития своих узоров и рукоделиий. Это творчество
могло развиваться только на почве замкнутости и значительноий
отрешенности от окружающего. Но крестьяне в свободные долгие зимние
вечера и теперь занимаются рукодельем, но уж более не творят. И тут-то и
надо явиться к ним на помощь, вырвать из их рук пошлые рукодельные
приложения к разным «Нивам», которые бабы вымолили на подержание у
местноий матушки или лавочницы, и дать им их же деревенские старые
образцы и дальнеийшую художественную разработку их, втолковав им, что это-
то и красиво; но бабы, по большеий части, не верят и упорно вышивают по
канве розаны и попугаев.
Наконец, цепи спали, и, естественно, народ стремится идти вперед, смутно,
определенно не зная, куда, но, непременно, туда, где лучше и радостнеий, а с
сарафанами и всем рукоделием у него связаны воспоминания самые тяжелые
и унизительные. И неужели можно удержать эту прорвавшуюся лавину, когда
забила ключем жизнь и когда явились другие, более важные, фундаментально
новые и неизмеримо более сильные жизненные потребности?!
И нам, ревнителям искусства, остается только собрать бережно то, что
осталось от прежнего народного творчества и доказать, что эти скинутые
сарафаны и брошенное рукоделье ни в чем не виноваты, что не от них жилось
так плохо, что народное творчество — душа народа и его сила и гордость, что
оно не раз спасало и объединяло народ, когда, казалось, он бывал в
предсмертноий агонии, что оно не есть орудие консерватизма, застоя и
регресса и что будет время, когда народ, не всеий бессознательноий массоий, а в
лице отдельных сознательных, свободных и культурных лиц вернется и
скажет: «верните нам наши песни, верните нам наши узоры!»
* * *
очаровательного сказочного времени в отношении народного
художественного творчества и кошмарно тяжелого в отношении
политическом.
То обстоятельство, что ещеё почти вчера крестьянки бросили носить
долгие сарафаны и кики, вполне понятно: всякиий человек склонен подражать
тому, что у других, по его мнению, лучше и красивее; и когда состоятельные
люди московского периода одевались в богатые узорчатые наряды и
обставляли себя предметами тогдашнего комфорта и тогдашнеий роскоши, то
и низшая братия, стремясь, естественно, к лучшему, подражала им. Народное
творчество, как и жизнь, никогда не стояло на месте; являлись всегда разные
новинки, которые, примешиваясь к старому, впитывались в общее целое,
переработывались, переваривались, и получалось, хотя и родственное, но уже
дальнеийшее. И так далее. Новинки эти шли и от высших классов, и от
пришлых иноземцев, и от завоевателеий, и от завоеванных, и все это сносилось
в общую казну народного творчества, смешивалось и жило дальше.
Но вот, нагрянули реформы Петра. Наверху все круто переменилось; так
круто, что народ не мог понять того, что свершилось, и отстал. То, что
произошло там наверху, было так диаметрально противоположно, чуждо и так
непонятно, а, с другоий стороны, народная творческая казна была ещеё так
полна преданиями XVII века, что материала для развития народного
творчества хватило ещеё на целое столетие;
Несомненно, что русское народное творчество умирает, почти умерло.
Струя новоий жизни сметает его, и только кое-где, в глуши, тлеют его
последние, гаснущие искры.
Не надо плакать об этом.
Народных костюмов больше не носят, т. е. тех костюмов, ко
