В XX веке расширение образовательных возможностей связывают обычно с советской эпохой — в отличие от «лихих 90-х», которые ассоциируются с кризисом в этой сфере. Примечательно, однако, что именно на сложное первое постсоветское десятилетие пришлось удвоение числа вузов и численности студентов в стране, то есть, колоссальное расширение доступности высшего образования.
Последняя волна создания новых высших учебных заведений накануне революции стала возможной не благодаря, а вопреки усилиям Министерства народного просвещения, которое считало эту инициативу социально и политически нежелательной. Вместо этого появление новых политехнических институтов стало результатом усилий министра финансов С. Ю. Витте, частью его более широкой политической программы. В контексте министерских баталий выбор новых образовательных моделей, включая коммерческие училища и политехнические институты, имел и свое прагматическое, инструментальное значение: обосновывать необходимость создания именно таких учебных заведений было проще, поскольку они, как предполагалось, должны были давать учащимся навыки нового типа, которые те якобы не могли получить в уже существующих школах. Кроме того, особый характер этих учебных заведений служил доводом в пользу их создания под эгидой именно Министерства финансов, а не Министерства народного просвещения. Понятно, впрочем, что все эти доводы не помогли бы, если бы не политическое влияние самого Витте.
Другое обследование, проведенное экспертами четыре года спустя, вылилось в закрытие всех (!) «русских» школ, существовавших в столичных приходах, так как преподавание там было объявлено членами комиссии «весьма несовершенным» [814].
Наконец, мандат Комиссии об учреждении народных училищ прямо предусматривал установление «совершенного единообразия» в школьном деле. Разумеется, в глазах экспертов регулированию и унификации подлежали не только частные школы, но и государственные образовательные учреждения, унаследованные от предшествующих эпох. Переоснованный Бецким Кадетский корпус и созданный им Смольный институт также были обследованы, объявлены во многих отношениях неудовлетворительными и реформированы в соответствии с принятой Комиссией педагогической доктриной. В других случаях ранее существовавшие проекты поглощались формирующейся сетью казенных училищ и реструктурировались по утвержденному образцу, как это произошло с новиковскими школами. Устав народным училищам Российской империи 1786 года не только устанавливал программу обучения, методы преподавания и организационную структуру для учебных заведений соответствующего типа по всей стране, но и создавал иерархическую структуру управления и контроля над ними. Наиболее ярко институционализация и бюрократизация управления образованием проявилась, конечно, в создании в 1802 году Министерства народного просвещения на базе Комиссии и во главе с ее бывшим председателем и бывшим фаворитом Екатерины, П. В. Завадовским (1739–1812), в качестве министра [815].
